Ищу тебя, мой сладкий приз

Имя обсуждаемо, возраст 23-25

Дженнифер Лоуренс, или кто-то еще, разберемся

Потому что ты такая...

Ты - дочь преступника средней величины (мелкий мафиози или представитель "русской мафии", или кто-то еще). Молодая, красивая, неглупая, из обеспеченной семьи. Не девушка - мечта. Тебе бы выйти замуж за какого-нибудь молодого наследника директора чего-нибудь да жить долго и счастливо. Но судьба распорядилась иначе. Точнее, твой отец.
Что он сделал? Он перешел мне дорогу, решив, что сможет отнять у меня часть моего бизнеса. Пришлось указать ему его место. За свою выходку он едва не лишился всего, что "нажито непосильным трудом", но решил пойти со мной на мировую, в качестве откупа предложив мне тебя.
Что же. Мне давно пора жениться. Годы идут, мне нужен наследник, да и появляться на людях со шлюхами из эскорт-агентств уже не солидно. К тому же, ты юный лакомый кусочек.
Вряд ли ты мечтала об этом, стать женой какого-то отморозка, что годится тебе в отцы. Но семья значит для тебя многое, а этим ты спасаешь не только бизнес, но и жизнь своего отца.

P.S.

Итак. Если кого-то заинтересует концепт этого персонажа, прошу в гостевую. Будем обсуждать, будем генерировать идеи. Обещаю пусть и не всегда быструю в плане частоты постов, но зато насыщенную эмоциями игру.

Пример поста

Давать в долг крупные денежные суммы в дни, когда еще аукаются последствия мирового финансового кризиса, небезопасно. Велик риск того, что заемщик обанкротится  и не сможет вернуть ни цента. Но я всегда был достаточно убедительным кредитором, чтобы не потерять  своего. Долги мне всегда возвращали, если не деньгами, то имуществом. Бывали, конечно, попытки уйти от обязательств, но я спокойно убеждал людей в том, что это бессмысленно. Убеждал порой добрым словом, а порой паяльной лампой. Впрочем, в случаях клинического идиотизма, как это было в нынешней ситуации, ни то, ни другое применять нецелесообразно.

    Все началось до глупого банально. Мелкий недобизнесмен взял у моих людей в долг на открытие в Три Хилл ресторана для вегетарианцев. Дело не пошло. Вегетарианцев на город в сто тысяч душ оказалось не так много, а проверенных заведений общепита, в меню которых имелось достаточное количество блюд без мяса, вполне хватило для их нужд и без специализированного ресторана. Тем более, что цены за котлеты из травы были выставлены абсолютно неадекватные. На день назначенного возврата долга заведение давно закрылось. Восемьдесят тысяч долларов оказались для заемщика неподъемными. Не страшно, ведь можно расплатиться имуществом – в качестве залога был обозначен симпатичный ретро-автомобиль Chevrolet Chevelle Hardtop 68-ого года. Стоимости с лихвой хватит погасить долг с процентами. Лучше ведь жить без машины, чем с отстреленными яйцами. И тут начинается самое интересное.
    Судя по словам должника, автомобиля у него уже несколько дней как нет. На ненавязчивый вопрос: "Какого хера?!" ответ выдается глупейший – украли. На фразу о краже я лишь улыбаюсь, ни одна крупная кража не проходит в этом городе без моего ведома. Следовательно, кто-то нагло несет херню. Но господин должник гнет свою линию, рассказывая невероятную историю о том, как он снял девку в стрип-клубе, а потом все как в тумане, и очнулся уже дома и без машины. И можно бы было бить бедолагу до полусмерти, пока не согласится переписать дом взамен заложенного автомобиля, обвиняя его во лжи, если бы в одном из стрип-клубов Три Хилл в действительности не работала подобная схема.
    Мне не слишком-то нравилось то, что происходило в "Пролинетке". Слишком рискованная, слишком грязная схема. Стриптизерша уговаривала богатенького клиента на приват, в вип-комнате за закрытыми дверями клиент угощался таблеткой, после чего был согласен отдать красотке все, с чем пришел в клуб. Но пока я имел свои пятнадцать процентов со всего дохода клуба, я мирился с этим. В конце концов, каждый зарабатывает, как умеет. Но вот с тем, что кто-то отжал то, что принадлежит мне, я мириться не собираюсь.
    - Свободен. Пока свободен, - сказал я должнику, и, когда дверь за ним закрылась, велел ребятам быть готовыми через полчаса ехать в "Пролинетку".
    "Пролинетка" встретила нас какими-то кислотными цветами и дикой мозгодробящей музыкой. Обычно здесь царит более расслабленная атмосфера, но, видно, сегодня такая была программа. Не важно. Музыкой я наслаждаюсь обычно в других местах. Направился я напрямую в кабинет Френки. Человека, выдумавшего схему заработка, на которую попался мой должник. Останавливать меня никто не думал.
    Вопрос я поставил сразу прямо. Без прелюдий. Такие люди, как Френки, иначе не понимают. Ответ, впрочем, меня не удовлетворил. Да, указанный человек был в клубе. Да, заказывал приватный танец. Френки хорошо его помнит. Но машину у него никто не отбирал. А, если и отбирали, он не в курсе.
    - По моему, ты мне пиздишь, Френки, - покачал я головой. Слишком уж рассказ должника попадал под местную стандартную схему. Не зная, такое выдумать у него ума не хватило бы.
Френки клянется, что в жизни бы не стал проворачивать что-то за моей спиной. Но версия у него есть. Может быть, шлюшка-стриптизерша, сговорившись с кем-то из персонала, подрезала машину?
    - Разберемся, - пообещал я, опуская сжатый кулак на стол.  Выйдя вместе со мной из кабинета, Френки любезно указал на девчонку, которую заказывал наш несчастный терпила, у которого нет денег на выплату долга, зато есть на то, чтобы заказывать вип-танцы.
    Махнув рукой, мол, разберусь сам, я прошел к стриптизерше, выискивающим взглядом окидывающую посетителей. Подошел, предварительно достав из бумажника несколько хрустящих купюр, которые и продемонстрировал девушке.
    - Станцуешь для меня, крошка?

Ищу тебя, бывший лучший друг, с которым мы взаимно ненавидим друг друга

Имяфамилия, 39

Neil Sanderson (only!)

Потому что ты такой...

Ты: барабанщик от бога, любящий свою барабанную установку, едва ли не больше жены. Один из основателей практически уже культовой рок-группы, взорвавшей мир в начале нулевых, в которой, в отличие от меня, играешь до сих пор.
Что касается наших взаимоотношений, то вот несколько общих фактов.
- Знакомы с детства. Учились в одной школе, обожали музыку и вместе с еще двумя ребятами начинали творческий путь.
- В конце 90-х создали музыкальную группу, распространяли свою музыку на кассетах, пели в мелких клубах.
- В начале нулевых нашли продюсера, осуществили ребрендинг. В 2003 взорвали рок-сообщество пилотным альбомом.
- В 2006 я угодил на реабилитацию от наркозависимости. После моего выхода мы выстрелили дико депрессивным, но очень успешным рок-альбомом.
- В какой-то момент ты и остальные ребята поддались влиянию продюсеров, которые считали, что депрессуха больше никому не нужна, пора выходить на радио, в клипы etc. Я продолжал гнуть свою линию. В итоге, в 2013, громко хлопнув дверью, ушел из группы.
- Ты вбил себе в голову, что я предатель. Эту идею подхватили СМИ. В 2013-2014 были взаимные поливания грязью, драки, едва ли не судебные разбирательства.
- Сейчас все утихло. Я пошел своим путем, наше старое детище живет с новым вокалистом. Мы в состоянии тихой взаимной ненависти  и стараемся не упоминать имена друг друга всуе.

P.S.

Да-да, я тут мучу видоизмененную историю Three Days Grace с оскикодоном, скандалами и интригами. Приходи. Поиграем гаражные репетиции конца девяностых - начала нулевых, депрессивный 2007, попсовый 2010 и психованный 2013. В настоящем можешь приезжать на гастроли в ТХ, видеть мою рожу и тихо меня ненавидеть.

Пример поста

Все началось с «невинной» таблетки оксикодона, проглоченной на какой-то вечеринке после концерта в поддержку первого альбома. Толпа собравшихся на вечеринку людей, большую часть из которых Карвер видел впервые, была на кураже, а он портил всем веселье депрессивно-задумчивой рожей, поэтому какая-то добрая душа сунула ему таблеточку пожевать. И в тот момент действительно стало веселее. Уильям влился в общую атмосферу пьяного веселья и даже умудрялся балагурить, развлекая народ.
В тот вечер он увидел в таблетках способ на время прогнать из головы дурные мысли. Потом все тот же доброжелатель предложил ему закинуться таблеточкой перед концертом, чтобы быть в форме после нескольких часов проведенных в дороге. А в форме Биллу быть было нужно, ведь его группа только вставала на ноги, и они не должны были, как говорится, ударить в грязь лицом перед потенциальными поклонниками.
Постепенно наркотики прочно вошли в его жизнь. И поначалу «восходящая звезда   постгранжа» видел в них способ вынести из головы ворох проблем. То, что наркотики не только не решают его проблем, но и приносят новые, Карвер понял уже тогда, когда плотно подсел на таблетки, которых для «успокоения» нужно было все больше. Порой Билл ловил себя на мысли о том, что за вечер может сожрать столько таблеток, сколько раньше не употреблял и за неделю. Но остановиться сам музыкант уже не мог.
Однажды на очередной случайной вечеринке он стал свидетелем того, как одного из любителей закинуться таблеткой увезли в больницу по причине передозировки. Мелькнула мысль о том, что он может закончить так же. Мысль, убитая очередной таблеткой, которую он запил каким-то дешевым вонючим пойлом.
Вечеринки после концертов и просто рокерские тусовки, которыми кишил последний тур, изрядно достали. Билла даже с очень большой натяжкой сложно было назвать тусовщиком, поэтому сейчас, вернувшись из поездки, он сидел в одиночестве в четырех стенах, пытаясь изложить роящиеся в голове мысли на листке бумаги. Получалось это, откровенно говоря, херово. Кофе, сигареты и дешевое бухло упорядочению мыслей не способствовали от слова совсем, а херни в голове накопилось так много, что захотелось вздернуться. Запасной вариант забыться был буквально в паре шагов от него, нужно только завернуть за нужный угол, но последние несколько дней музыкант пытался убедить себя, что он сильнее тяги к таблеткам.
- Блядство, - рыкнул мужчина, сминая пачку из-под сигарет, которая по подлому неожиданно оказалась пустой.
Швырнув пачку в угол комнаты, а вслед за ней и исчерканный лист, Карвер выскочил на улицу. Голову обдало холодным мартовским ветром. Куда он шел? Зачем? Не похер ли? Просто шел. Видимо, так было нужно.
- Хэй! Карвер! – услышал он знакомый скрипучий голос. – Не меня ищешь?
В последнее время Карвер начал отмечать, что наркотики и их дилеры будто преследовали его, попадаясь на каждом шагу как раз в тот момент, когда он наиболее уязвим для новой дозы.
«Хватит. Не сегодня. Не обращай внимания», - убеждал себя Билл, пытаясь просто идти вперед, но его схватили за руку, заставив остановиться и обернуться.
- Привет, Арни, - хмыкнул музыкант, глядя на дилера.
- По глазам вижу, что ты ищешь вот это.
Перед глазами Билла возник пластиковый пакетик с таблетками.
«Нет, спасибо», - ответил он, но почему-то только в мыслях.
- Знаешь, тут недалеко классные ребята собрали тусу. Там есть кое-что поинтереснее оксиков. Хочешь, проведу?
«Не хочешь! Ты хочешь проветриться, а потом вернуться и продолжить работу с текстами!».
Но сказать «нет» вслух Карвер не успел. Его уже тянули куда-то.
***
- Вставай давай!
Карвер почувствовал, как его далеко не нежно трясут за плечо. Тяжело открыв глаза, он огляделся, не сразу поняв, где находится. Близкая к критической доза наркотика еще не выветрилась, голова была охвачена тяжелым туманом. На то, чтобы вспомнить задержание и осознать, что он находится в камере, потребовалось несколько тяжелых секунд. Кинув взгляд на открытую дверь, он наткнулся на знакомый укоризненный взгляд.
- Генри, детка, ты пришла! – заулыбался он, пытаясь пошутить и попутно назвав ее идиотским прозвищем, которое однажды показалось ему забавным, а потом просто прицепилось. – Какими судьбами? Заходи, располагайся.
Юристка его шуточек явно не оценила. Как и полицейский, грубо вытолкнувший музыканта из клетки.
- Скажи спасибо этой девочке. И на кой хрен она с тобой только связалась? – буркнул коп, вручая Биллу какие-то бумаги на подпись.
Занося ручку над бланком, музыкант перевел взгляд на юристку. Сколько раз она вот так вытаскивала его в алкогольном или наркотическом угаре? И действительно, на кой хрен? Он замер на несколько секунд, глядя на нее, а потом усмехнулся.
- Мерси, - театрально поклонился он, подписывая протоколы.
Видимо, это было в его природе - вести себя, как последний мудак, когда на самом деле ему стыдно.