Иногда мне кажется, что я сплю.

Моя жизнь похожа на сказку. Даже не думала, что могу быть настолько счастливой. И что возможно любить кого-то настолько сильно. Иногда я буквально забывала сделать вдох, засмотревшись на Барри или заслушавшись его голосом. До встречи с ним я не верила в любовь и в сказку про 'вторые половинки'. Так бывает только в литературе и в кино. Есть просто два человека, которым нравится проводить время в компании друг друга в течение какого-то периода жизни, а потом их пути расходятся и они уже никогда не вспоминают про это. Такой была моя жизнь. Я могу пересчитать по пальцам одной руки тех мужчин, с которыми 'встречалась' до Барри. Они были хорошими и заботливыми, но тем не менее, не заставляли мое сердце биться быстрее лишь одной улыбкой или взглядом. За три года мои чувства ни капли не изменились, может быть стали лишь сильнее. Я люблю Барри Аллена каждой клеточкой своего тела, каждым отдельным атомом. Все началось с банального уважения его работой и восхищения им, как криминалистом. Переезжая в Централ-Сити я основательно подготовилась, просматривая досье на тех, с кем мне придется работать, гадая удастся ли нам поладить. После первой личной встречи на месте преступления, я уже не могла отрицать, что меня тянет к нему и что мне нравится проводить время в его компании. Мы часто сталкивались в департаменте, на местах преступления, в кофейне. И я стала ловить себя на мысли, что практически постоянно думаю о нем, часто вспоминаю в течение дня так или иначе. Постепенно Барри Аллен становился неотъемлемой частью моей жизни. А потом в нее ворвался и Флэш, не раз спасающий мою жизнь. Потребовалось время, чтобы все расставилось по своим местам. Глупые отговорки Джо, неумелое вранье Аллена, повторяющиеся настораживающие совпадения. Мне следовало догадаться раньше. В конце концов, я почти решилась покинуть город и начать вновь с чистого листа, решив, что мои чувства в недостаточной степени взаимны. И я совершенно точно жалела бы об этом до конца своей жизни.

Сейчас же я в полной мере осознаю, что не могу его потерять.

Вновь. Просто не переживу этого. До сих пор с содроганием вспоминаю те ужасные месяцы неизвестности и страха, когда Барри был вынужден уйти в Спидфорс, чтобы спасти город и его жителей. Я с головой ушла в работу, доводила себя до изнеможения, проводила очень много времени в лаборатории С.Т.А.Р., иногда там даже ночуя, потому что дома находиться было невозможно. Я не позволяла себе опустить руки, потому что знала, что он никогда мне не простит. Хотя иногда отчаянно хотелось свернуться в клубочек и плакать, жалея себя. Тяжелее всего были вопросительные взгляды коллег, которые недоумевали, куда пропал Барри Аллен. И если с помощью Уолли мы смогли скрыть отсутствие Флэша, с криминалистом Барри Алленом возникали вопросы. По-крайней мере тайна его личности была сохранена. Мы не могли раскрыть им правды, нам всем приходилось врать и отшучиваться, не выдавая своих истинных чувств. Весь удар приняли на себя мы с Джо, который стал мне гораздо ближе в течение этого времени. Теперь я точно знала, что он всегда прикроет мне спину и подставит дружеское, даже отеческое, плечо. Наиболее правдоподобной нам показалась версия с длительной тяжелой болезнью и последующим восстановлением со сменой климата. Детективы желали Аллену скорейшего выздоровления, хлопали Джо по плечу, кидали на меня сочувствующие взгляды, коллеги-женщины дарили утешающие объятия и говорили, что все будет хорошо. Господи, как же мне хотелось верить, что так и будет. Нет, не так.

Я знала, что так и будет, что он вернется ко мне. Не важно, что мне нужно будет сделать. Мы через столько прошли вместе. Мы все. Вся команда. В конце все должно быть хорошо, мы это заслужили. Сначала Зум, потом Савитар. Это не прошло бесследно. Кейтлин сражалась с собственными демонами и отправилась на поиски себя. Не могу ее винить, на ее месте я поступила бы точно также. Мы с Джо не сговариваясь брали дополнительные смены в департаменте. Уолли выкладывался на все двести процентов. Циско стал одержим попытками вернуть нашего спидстера из Спидфорса. Мы с Айрис пытались ему помочь, но если честно, мне кажется, что мы больше его отвлекали и мешали. Но по-крайней мере убеждались в том, что он не забывает есть и хотя бы иногда отдыхать. Никому на пользу не пойдет, если наш гений сляжет на больничную койку с истощением. Да и вообще любой из нас. Мы продолжали жить дальше, поддерживая друг друга, хотя иногда случались моменты, когда боль и отчаяние толкали нас на необдуманные поступки и действия. Мне до сих пор стыдно за некоторые эпизоды, которые я стараюсь не вспоминать, тем более, что возвращение Барри искупило все.

Никто из нас не смог сдержать слез радости, когда нам это удалось.
Потом нас ждали долгие месяцы реабилитации - нас всех. Лишь чуть позже Аллен рассказал мне, что на самом деле произошло с ним в Спидфорсе, так что меня еще долго мучили кошмары. Нас обоих. Именно тогда мне стало ясно, что наши отношения переходят на совершенно другой уровень. Мы стали ближе друг другу. Помогали друг другу и неизменно поддерживали. Барри все чаще оставался на ночь в моей квартире, так что я сама даже не заметила, как мы стали вместе жить. Это получилось само собой. И если раньше любые соседи доставляли мне неудобства, с Барри все было по-другому. Я с трудом уживалась даже в полицейской академии с другими курсантами, а вспоминать опыт совместной аренды небольшой квартирки с коллегой по работе даже не хочется. Довольно спартанское убранство моей квартиры постепенно менялось, становилось более уютным и... нашим. Когда-то я боялась, что со временем меня начнут раздражать какие-то привычки Аллена, но этого так и не произошло. Наша жизнь была идеальной. Мы подходили друг другу на всех возможных уровнях.

Я боюсь, что ты убежишь от меня, мистер Аллен, - слегка закатываю глаза, не сдерживая дурацкой глупой улыбки, - А ты не боишься, что я передумаю и верну тебе это шикарное кольцо? - смеюсь, находя его руку и переплетая наши пальцы, прежде чем повернуть руку тыльной стороной вверх, демонстрируя символ нашего обручения и обещания быть вместе до последнего вдоха. Его прикосновения несколько отвлекают меня, но разговор нельзя больше откладывать.

Мм, а вот в моей голове воспоминания об этом весьма туманны, - облизываю губы и делаю вид, что пытаюсь что-то вспомнить, - Но заняться восстановлением моей памяти мы сможем потом. Я серьезно, Барри, - пытаюсь убрать с лица улыбку, но у меня это предсказуемо не получается, я вообще не могу не улыбаться рядом с ним, это невозможно, - Мне нравится статус твоей невесты, но этого уже мало, - слегка сжимаю его пальцы, слегка поглаживая большим пальцем его ладонь, - Мне не терпится стать твоей женой, - практически повторяю заданный им ранее вопрос, выпрямляясь на диване и смотря в его глаза, все еще не убирая с него ног.

ПАПАААААНЯЯЯЯЯ!

- Я сейчас сдохну от скуки, - раздается в наушнике раздраженный голос Ковальски, который в течение последнего часа слонялся вокруг здания лаборатории, которая стала целью грядущей операции. Ему нужно было оценить степень охраны, а также прикинуть возможные пути отхода. Учитывая габариты Джо и довольно запоминающуюся внешность, все остальное время ему придется провести в номере. Если все пойдет по плану, разумеется. Их задача была простой - всего лишь разведка и уточнение полученных данных, прежде чем группа приступит к активным действиям. На Джо свитер с эмблемой баскетбольной команды Нью-Йорка и соответствующая бейсболка, а в руках только мобильный телефон, с помощью которого он делает снимки здания.

- Вы уверены, что это наша цель? - в сотый раз задает вопрос великан, выпивая уже пятый по счету стакан крепкого кофе. Сейхан закатывает глаза в ответ на его вопрос, предоставляя другим право успокоить мужчину и не отвлекаясь от смазки своего любимого Зиг-Зауера. Заряженная обойма лежала рядом. Кобура же ждала своего времени. Простые и привычные действия успокаивали ее и помогали настроиться на миссию. Бывшей наемнице сложно было адаптироваться к новому ритму жизни, но все же у нее нет причин жаловаться. Грейсону Пирсу удалось невозможное - благодаря ему у Сейхан открылось второе дыхание, она буквально начала новую жизнь. У нее появилась новая семья.

- Не тебе жаловаться, Ковальски, - недовольство Монка буквально можно пощупать, он тоже оставлен за бортом, ему предстоит сыграть доставщика, который ошибся с адресом. На самом деле, в коробке был передатчик, который поможет хакерам Сигмы проникнуть в систему интересующей организации. Коккалису нужно лишь прикинуться дурачком и отвлекать внимание охраны какое-то время, все документы были заранее подготовлены. Задача Монка проста - потянуть время и позволить вирусу проникнуть в компьютерную сеть. И он успешно справляется с заданием.

Я работаю с детьми, - несколько раздраженно, с улыбкой думает Сейхан, с щелчком вставляя обойму в пистолет. Это лишь мера предосторожности, их легенда и прикрытие идеальны - никаких проблем возникнуть не должно. На ней из одежды лишь белье, и это женщину ничуть не смущает. Помимо нее в комнате находится только Грейсон, все остальные оперативники устроились в соседнем номере. Кэт забронировала для этой операции два соседних номера, обеспечив также и прикрытие. Всего лишь очередная фармацевтическая компания, которая желает слияния с более крупной. Сейхан и Грею предстояло играть представителей такой компании. Они тщательно готовились, изучая данные и сопутствующие документы, чтобы поддерживать диалог с главой компании. У них назначена встреча на пять часов.

В идеале, Грей и Сейхан под фальшивыми именами просто придут на эту встречу. Разведают информацию. А также при удачном стечении обстоятельств, оставят жучки в стратегически важных местах. И потом уйдут, оставляя основную работу хакерам и компьютерщикам. И лишь при наличии доказательств начнут действовать. Встреча была организована на высшем уровне. Связи Кэт пригодились, как никогда. Она действительно была неоценима.
Такой был план.

- Грейсон, - Сейхан слегка сжимает предплечье Пирса, негромко вздыхая, - Держи себя в руках, - девушка передергивает плечами, усмехаясь. Она успела изучить Грея за время их знакомства и знала, на что он способен. Также она знала, как он реагирует в той или иной ситуации. В ней не было ни капли страха, потому что была вера в него. Они составляли идеальный тандем. Научились угадывать действия друг друга.

- Кстати, помоги мне, - для встречи Сейхан выбрала черное платье, которое застегивалось со спины. Она планировала после прикрыть кобуру с пистолетом строгим пиджаком. Ей нравилось их полное взаимопонимание. - И поторопись, у нас сорок минут до встречи, - Сейхан окидывает его оценивающим взглядом, оставаясь довольной. По легенде Грей является вице-президентом компании, которая надеется на слияние, а Сейхан предстояло играть роль его секретаря.

Что может быть сложного?

Я люблю путешествовать с Доктором, прекрасно понимаю то, каким чудом и сокровищем является его своенравная и непредсказуемая машина времени, но блин...
— Мы в Бристоле. Опять мимо пункта назначения. Ну, на этот раз хоть промахнулись немного. Если, конечно, хоть год нужный... — скептически говорю я. Ну просто не могу удержаться и в который раз не отметить то, что Тардис опять приняла решение за нас. Но я вижу, что Доктор меня не слушает, а его радостное выражение лица, будто бы он ребенок, который получил долгожданный рождественский подарок, и вовсе заставляет меня сменить гнев на милость.
— Ну ладно, ты прав. Это и вправду невероятно: внутри все та же, но уменьшилась снаружи. С ней такого ведь раньше не случалось? — спрашиваю я, показывая всю свою заинтересованность в решении данной загадки. Доктору только это и было нужно, я выслушиваю подробный отчет о разных изменениях, которые случались с Тардис, ведь Доктор не ограничивается простым "нет".  Хотя, информация, бесспорно ценная, ведь проанализировав то, как может меняться Тардис, мы сможем понять, почему она так повела себя на этот раз. Не стоит пренебрегать прошлым, ведь порой все ответы находятся именно в нем.
Разглядываю Тардис и озвучиваю первую пришедшую в голову мысль:
— Она будто бы съежилась. Ну, так звери делают. Съеживаются от страха. Доктор, а Тардис может испытывать страх?...
Ответом мне служит многозначительный взгляд Доктора "моя Тардис может всё, а я вот не уверен, что хочу знать, чего же она так испугалась, шучу, конечно же, хочу". А я вот что-то не особо горю желанием выяснить, насколько верна моя случайная догадка. Но раз мы оказались здесь, то так должно быть случиться, а значит, мы не улетим отсюда, пока не разберемся во всем досконально. Возможно, есть люди, попавшие в беду, которые нуждаются в нашей помощи. Скорее всего, так оно и есть, ведь Доктор оказывается часто там, где происходит что-то плохое, и он уже помог стольким людям. Обычно я чувствую себя спокойно рядом с Доктором. Ну то есть, боюсь, конечно, но скрываю это ото всех, а в процессе быстро сама забываю, что я чего-то боялась 5 минут назад. Но сейчас мне почему-то слишком страшно. И я уговариваю себя перешагнуть через эту лужу липкого, вязкого и неприятного страха, ради этих людей, которым нужна помощь Доктора...и моя тоже.
Чувство ответственности возвращает прежнюю меня, и я отправляюсь осмотреться вокруг по просьбе Доктора, который все еще продолжает диагностику уменьшившейся снаружи Тардис. Вроде бы, с годом Тардис не ошиблась... Мне кажется, будто бы все, как и должно быть, вдали от столь загадочно изменившейся Тардис я не чувствую ничего необычного или опасного. Прохожу мимо странных граффити: люди, изображенные со спины. Люди, занимающиеся оттиранием граффити с городских стен, оказываются не сотрудниками службы благоустройства города, а людьми, исполняющими предписание суда. Это понятно из сальных шуточек, которые они отпускают в мой адрес, но я делаю вид, будто бы ничего не слышала. Один из них, темнокожий молодой человек моего возраста, догоняет меня, чтобы извиниться за остальных. Я улыбаюсь ему в ответ. Улыбка — ключ к сердцам людей. Самый просто способ подарить немного тепла, чтобы человек почувствовал, что его окружает не только надоевшая рутина, а вспомнил, что в мире есть что-то хорошее. Он совсем не похож на преступника, интересно, за что он попал сюда? От него я узнаю, что эти граффити посвящены в память пропавших без вести недавно людей, что-то вроде местного мемориала. Спешу назад к Доктору, чтобы рассказать ему, что узнала.
А кстати, где он? Озираюсь в поисках Тардис. Доктор не улетел бы без меня... Такое было уже, конечно, но, кажется, он проникся тем, как сильно я на него рассердилась и обещал больше так не делать... Где же он? Не сразу, но я замечаю нечто синее в траве. Когда я уходила, Тардис была примерно с меня ростом. Сейчас же она похожа на детскую игрушку.
— Доктор? — спрашиваю удивленно я.

Несмотря на то, что с Пэтти я виделась обычно только во время семейных праздников, и в последний раз я видела ее, когда ей было десять, я все равно люблю ее. Она ― моя родная племянница, дочь моей сестры и очень-очень хорошая девочка. Часть моей семьи, дочь той, которая в детстве была для меня самым близким человеком на свете. Она единственная верила мне, единственная поддерживала, когда я в слезах рассказывала ей о преследующих меня кошмарах. Моей сестры давно нет в живых, а недавно такая же участь постигла и ее супруга, в одиночку воспитывающего дочь  недавно убили при ограблении банка. Вот ведь как бывает ― решил человек положить выручку на банковский счет, пришел в банк, а там ― вооруженное ограбление. В полициях о таких происшествиях обычно говорят «Оказался не в то время не в том месте». Наблюдая за тем, как ее осиротевшая племянница горько плачет на похоронах, я и сама не могла сдерживать текущих по щекам слез. Я оплакивала давно почившую сестру, неожиданно погибшего зятя, оплакивала судьбу племянницы, которой в свои пятнадцать лет пришлось резко повзрослеть.

Позаботься о Пэтти. Не бросай ее.
Стоило только прикрыть глаза, и я слышала голоса сестры и зятя. Они звали меня, просили позаботиться о племяннице. И дело не только в последней просьбе, полученной мной от умирающих уже после их смерти, нет. Я в любом случае не оставила бы Пэтти. Еще до похорон я собиралась поговорить об этом с мужем, но Эд меня опередил. Вытерев большим пальцем слезу с моей щеки, он предложил забрать племянницу к нам. В тот момент я в очередной раз подумала о том, как сильно мне повезло со спутником жизни. Люблю его.

Я надеялась закончить с оформлением документов как можно скорее. Сердце болезненно сжималась от одной только мысли, что Пэтти пришлось целые две недели провести в приюте. И обливалось кровью, когда я в очередной  (сотый? тысячный?) раз вспоминала о том, что пришлось ей пережить. Я понимала ее как никто другой. Связь с потусторонним миром накладывает свой опечаток, и я отчасти могла чувствовать эмоции некоторых людей. Не всех, только близких. А еще… боялась за родных. Я перешла дорогу многим опасным и не очень сущностям, и те, наверное, давно задаются целью отомстить мне через Эда или Джуди. Я часто видела кошмары о том, как мои муж и дочь умирают, поэтому могла себе представить, что чувствует себя Пэтти, пережив такое не во сне, а наяву. 

С бумажной волокитой было покончено, и мы наконец смогли забрать Пэтти из приюта к нам домой. Джуди без единых претензий и возражений «пожертвовала» кузине половину своей комнаты. Моей дочери всего тринадцать, но во многом она принимает решения как взрослая. Надеюсь, наша поддержка поможет Пэтти как можно скорее прийти в себя. Не знаю… На ее месте я бы точно не выдержала. Хоть со стороны и кажусь сильной, но это потому что мои близкие рядом, они ― моя сила, моя слабость. Случись что с Эдом или Джуди ― и я сломаюсь.

― Все будет хорошо, ― в который раз повторяю сама себе, с усилием сдерживая подступившие к глазам слезы. Нет, я не должна плакать. Не сейчас, не перед Пэтти. Она не должна видеть моих слез.
Дверь комнаты была не запертой, и я прошла в комнату. Присела  на один из стульев рядом с кроватью племянницы.
― Прости, что без стука, Пэтти, ― мягко обратилась я к девочке. ― Ты так и не спустилась к ужину. Родная, я понимаю, как тебе тяжело и что сейчас тебе совсем не до еды, но нужно обязательно покушать, ― я дотронулась до плеча Пэтти. ― Что ты любишь? Только скажи, и я тебе все, что угодно приготовлю.
Господи, в чем эта бедная девочка провинилась перед тобой? Разве успела согрешить?

Я не знаю, как попала в эту перепетию. Каждое утро, просыпаясь в своей "морозильной камере", я надеялась увидеть над собой другой потолок. Любой, даже дешевого отеля, в которого невыносимо воняет мочой и рвотной массой. Но потолок над головой был уже привычно белым, в одна из стен, к которой была повернута моя кровать, — стеклянным. И это снова и снова напоминало мне, где я нахожусь и что выхода от сюда нет. Разве что на тот свет, как пошутила Аманда Уоллер при нашей первой встречи. Или не пошутила, черт ее знает.
Я могла бы выбраться. Мои силы не сдерживали ни браслетами, ни кулоном, который когда-то для меня сделали Циско и Джулиан и который был мною уничтожен. Я могла спокойно создавать иней на стенах, бросать в них сосульки, но не могла выбраться отсюда. Это стекло не поддавалось разрушению, сколько бы я не тратила сил на его заморозку. Учёный внутри меня предлагал несколько вариантов, почему стекло непробиваемо — пока лидировал вариант наличия примесей в стекле, что делало его прочнее обычного. Какое было в стеклянной камере Зума — Фрост оно сдерживало весьма успешно, а значит и мне бесполезно в него биться. А бетон -это не моя специализация, хотя сейчас я бы хотела управлять бетоном. Правда, тогда моя камера была бы стеклянной или резиновой — Уоллер бы не дала мне шанс на спасение.
Если бы я сумела покинуть камеру или вне ее проявила бы агрессию — меня бы убили, взорвав голову. Моя регенерация без проблем латает синяки и ссадины, даже справляется с ранением в живот, но отрастить новую голову ей не по силам. Бомба в шее — это почти гениально, хотя и отдает плагиатом. Помнится, Лиза Снарт поступала к нам с такой проблемой, и Циско решил ее большим трудом. У меня не было под рукой его вакуумного оружия, а сама я нейтрализовать бомбу не могла — она была устойчива к перепаду температур, чтобы не взорваться внутри моего холодного тела. Заморозь я ее отдельно — бомба бы просто взорвалась. Это бы позлило Аманду Уоллер, но не это является моей целью, я все еще хочу выжить.

Отряд Самоубийц не был моей целью. Я все еще искала лекарство, и почти нашла его. Правда за него просили не деньги, а некие услуги. Нет, не эротического характера, хотя лучше бы меня попросили просто потрахаться с кем-то. Услуги были криминальные, и за них меня и поймали. От тюрьмы меня спасла Аманда, решив, что криокинетик будет достойным пополнением ее коллекции уродов с бомбами. Тактический отряд Х, готовый умереть по одному ее приказу. Не хочешь подчиняться — умри. Язык силы был мне неприятен, но он действовал, и я не могу этого не признавать. От доктора Кейтлин Сноу осталось слишком мало — она бы не выдержала и дня в таких условиях. Храбрилась бы, показывала свою "силу" и верила бы, что вскоре сюда явится Флэше, чтобы ее спасти. Я же знала грустную правду — никто нас отсюда не спасет, а напрасные надежды не помогут нам выжить. Вопрос выживания был ключевым, поэтому Кейтлин покорно уступила мне, понимая, что я в этом разбираюсь чуть больше. Вот если бы нас бросил парень или бы он трагично умер — то тут на бы правила балом, тут она спец.

Я не пыталась найти друзей — среди этого отребья мало достойных личностей, а я была очень избирательна в плане общения. Или пыталась таковой быть. Но при этом я не искала конфликтов, оставаясь в стороне от всего. Наблюдая за перепалками заключенных, которых растаскивали охранники с автоматами, я не влезала. Лишь единожды я нарушила это правило — когда кто-то начал задирать клоунессу, которая выглядела неуместной посреди всего этого дерьма и дополняла цирк уродов. В каждом же цирке должен быть клоун, верно? Харли Квин была именно такой — настырной, смешной, но при этом истинным ребенком. Таковой она мне казалось — в ее хорошенькой светлой головке вряд ли были серьезные мысли, а убийство воспринималось ею как игра. И это было тошно видеть, но я продолжала сохранять нейтралитет, отмахиваясь от нее и ее вопросов — "А ты любишь больше кошек или собак, Морозик? Или снеговиков?" — как от надоедливой мухи. Признаться, честно, я ей даже по-своему симпатизировала, как симпатизируют детям или умилительным щенкам.
Конечно, она не стоила того, чтобы получать за нее разряд тока, но здесь впервые пробудилась Кейтлин, вечная защитница униженных и оскорбленных. Как по мне, Харли бы и сама смогла себя защитить и вряд ли нуждалась в чьей-то помощи. Но я влезла, наживая себе новых врагов и получая "домашний арест", которому была даже рада.
Ненавижу людей.

Кажется, именно это роднит нас с Уоллер. Она тоже ненавидит всех нас — и даже не пытается скрывать — но при этом, в отличии от меня, пытается найти общий язык с каждым, с кем это возможно. Поэтому Харли сейчас в отключке и связана, а я добралась до этой каморки самостоятельно в сопровождении охраны. Потому что Уоллер успела понять, что я становлюсь сговорчивее, если мне давать иллюзию свободы. Притащи она меня сюда на каталке и в смирительной рубашке — я бы показала зубки. За это она бы меня наказала, снова заперев в камере и срывая задание. Откуда я знаю про задание? А зачем еще нас было вытаскивать из наших норок? Смущало меня лишь то, что здесь были мы вдвоем — я и Харли. Ни Бумеранга, ни Крока, ни Дедшота. Не то, чтобы я по ним скучала, но их отсутствие меня нервировало. Особенно тогда, когда Харли очнулась и не нашла иной жертвы, кроме меня.

— Никаких обниманий, — я морщусь от ее "Морозик", но уже не поправляю, зная, что это бесполезно. Здесь я известна как Киллер Фрост, но когда Харли волновали формальности? Она ловко и грациозно избавляется от пут, и я жалею, что ее не привязали крепче. Желательно, намертво.
От "дружеских" объятий меня спасает Аманда Уоллер. Не лично, конечно — она не заходит в клетку к львам, оставляя нас на своих солдат. Общения с ней лично я удостаивалась лишь при приеме в отряд, и то нас разделяла стена моей камеры. Все остальное — через экран монитора, с которого она коротко рассказывает о задании, оставляя месть для интриги и неприятных сюрпризов. Впрочем, все задания сами по себе были неприятным сюрпризом, о которых заранее никто не предупреждает, конечно.
— Полчаса до полета, время пошло, — Аманда отключается, не думая о том, что у нас могли остаться вопросы. Например, "КАКОГО ЧЕРТА?!"
Мы летим одни. Даже солдат Уоллер не будет. Дискриминированы по половым признакам — на наше задание вход girls only. Катана на другом задании, но уже вылетает к нам. Будет завтра, если мы к тому времени будем живы.
И когда это успело стать моими буднями?

— Ты готова? — На задания нам дают сменить тюремные робы на что-то понаряднее. У меня была лишь синяя кожаная куртка и обычная одежда, у Харли же был целый гардероб, выбрать что-то одно из которого ей было сложно. Как итог, я давно была одета, а она нет.
А до вылета 10 минут.

Кейтлин Сноу практически нет. То, что видит ее команда - это лишь иллюзия, которой я легко добилась с помощью контактных линз и краски для волос. Подобрать ее оттенок было несложно, сложнее было поддерживать имидж милого олененка, когда мои силы прожигают эту чертову краску за несколько суток, превращая шоколадные пряди в кристально белые. Иногда я выпускаю ее, но она почти ничего не помнит, а о том, что помнит, молчит, уходя в тень по одной моей команде, как послушная собачка, коей она и была со своей сломанной волей.

Они сами виноваты. Я ушла от них на целых полгода, живя своей жизнью. Это было что-то вроде нашей с Кейт сделки. Я ухожу из Централ-сити и не подвергаю опасности ее друзей. За это она не лезет ко мне с нравоучениями и вообще мирно "засыпает" на время моих шалостей. А потом, в какой-то момент моей работы на Амунет, ее просто не стало. От милой Кейтлин Сноу осталась только память и смазливая мордашка, которой теперь пользуюсь я. Я чувствую, что она жива, но не пытается бороться со мной. Эта победа не похожа на ту, что я одержала во времена Савитара - это уже было ее окончательным поражением и признанием моего превосходства - превосходства силы.

Появившейся Циско ненадолго ее пробудил, отчего она упросила меня помочь Барри вернуться. Правда, в нашей сделке не было ни слова о том, что после этого я снова покину ее милых друзей. И я решила остаться в родном для нее городе, в окружении добреньких героев, которые с некоторым недоумением смотрели на изменения, которым подверглась их милая Кейти, вроде изменения стиля и легкого налета грубости. Списывали на сложный год, на внутреннюю борьбу и тысячу иных причин, лишь бы не лезть ей в душу. Мне их эгоизм был на руку - я вроде как была на стороне добра, что давало мне полную амнистию от прочих злодеяний. Я же неспешно знакомила их с "Киллер Фрост", что якобы оставалось злобным альтер-эго их добренькой мисс Сноу. Они даже подружились с этой версией меня и прощали мне холодные шалости, ведь Кейти не виновата за то, что делает блондинка в ее теле. Меня не трогали копы, которых держал в узде Джо Уэст, не трогала команда Флэща. Но это все наскучило мне слишком быстро. Безнаказанность и одиночество делало мою жизнь скучной и лишь Амунет немного щекотала нервишки. Она была сильным мета, в своем безумии легко держа в руках целый город, но ей чего-то не хватало. Последовательности, гениальности, умения смотреть в будущее чуть дальше завтрака... Она не была тем, за кем я хотела бы идти, пусть я и работала на нее какое-то время. Мне был нужен иной лидер, и я знала какой.

Было сложно смотреть на Барри. Я привыкла видеть это личико с огромным шрамом, слепым глазом, а из тонкогубого ротика вылетали великие планы умершего бога. Савитар мне нравился больше этого правильного святоши, который носил его лицо и был его прошлым. Но в компании друзей он был настоящим Героем, Флэшем, спасителем города и целого мира. Скучной и заурядной личностью в маске, которых развелось слишком много в Америке. Савитар был иным.

Я капаюсь в памяти Кейтлин, как в грязном белье. Нахожу нужную информацию и отправляю смс Барри, попутно нажимая небольшую кнопочку на задней крышке телефона, позволяя отслеживать мои геоданные. Одна из бывших баз Савитара на окраине Централ-сити, где Бог скорости все обустроил на свой извращенный вкус. Давно заброшенное здание, кажется, стоящее в очереди на снос, где даже подростки и бездомные не обустраиваются после некоторых событий этого года, о которых не говорят вслух. Хорошее место для ночного свидания.
Флэш прибегает через пару минут, оббегает здание, проносится внутри. Я чувствую его тепло, но он сам не может меня видеть - это место хранит немало секретов Савитара, о которых знаю лишь я и умерший Бог. И сейчас я использую свои преимущества, как и свои силы, постепенно понижая температуру, замедляя спидстера. Пока он бегает внутри, я блокирую все ходы и выходы, покрывая стенки снаружи толстой стеной льда - ему будет очень сложно покинуть это место без моего желания.

У Барри сдают нервы - он начинает кричать в пустоту, вызывая своего невидимого врага. Я не люблю заставлять мужчин ждать, поэтому появляюсь перед ним в образе Киллер Фрост - личность Кейтлин Сноу мне еще пригодиться, не стоит ему знать о нашей с ней маленькой тайне. Тем более что команда успела привыкнуть, что все грязные делишки делаются холодными руками одного криокинетика.
- Ты такой нетерпеливый, Флэш, - я тяну гласные в манере Фрост, неспешно приближаясь к нему. Температура становится еще ниже, практически лишая его скорости. Двигаться в таком воздухе - будто двигаться в резине или желе. Разогнаться практически невозможно.  Я же иду свободно, не замечая деяния моих сил. - Сначала ты опаздываешь на свидание, а потом торопишь девушку, как некрасиво? - фыркаю, останавливаясь в двух метрах от спидстера, снова разглядывая его. Лицо за маской не видно, но я легко могу представить знакомый шрам.

- Кейти тебя разбудила своим сообщением? Извини за нее, у нее проблемы с тактом, - я говорю доверительно, знакомя Барри с некоторыми деталями этой ночи. – Но я рада тебя видеть. Узнаешь место? - Прохожусь по залу, зная, что это место вряд ли покажется Аллену знакомым. Не то что полуподвальное помещение под нами, где Савитар и проводил немало времени. Не скажу, что была его безумной фанаткой, но в нем было что-то цепляющее. За  ним хотелось идти не только из-за невысказанных угроз, но и из-за его лидерских качеств. Он был готов изменить мир, а не только сотрясал воздух обещаниями. И рядом с ним так жалко смотрелась его настоящая версия, что здесь, в этом здании, что облюбовал Савитар, смотрелся чудеродно.
По крайней мере пока.